В Брюсселе «ходят весьма упорные слухи о том, что генерал Врангель был отравлен», что якобы он «еще недавно говорил одному из своих друзей, что ему следовало бы предпринять крайние меры предосторожности в отношении своего питания, так как он опасается отравления»
Семьдесят лет назад, 25 апреля 1928 г. в 9 часов утра в Брюсселе скончался генерал-лейтенант барон П.Н.Врангель, главнокомандующий русской армией и председатель Русского общевоинского союза (РОВС).
Борьба за руководство русской эмиграцией 1920-х годов была в значительной степени развитием противоречий и развертыванием конфликтов, имевших место еще в антибольшевистской борьбе периода гражданской войны. На нее существенным образом повлияли личные качества, мировоззрение и политическая линия генералов Врангеля, Деникина, Краснова, Лукомского, Шатилова, Кутепова, Миллера, Хольмсена, Барбовича, Авалова-Бермонта; Великих князей Николая Николаевича и Кирилла Владимировича и др.
В начале 1920-х годов генерал Врангель, придавая первостепенное значение сохранению армии - единственной реальной русской национальной силы зарубежья - считал необходимым отстаивать принцип непредрешения будущего политического строя России до победы над большевиками. Задача объединения армии широких политических сил осложнялась как территориальным ее отрывом от главных эмигрантских политических центров, так и нападками слева (требования роспуска армии, перевода ее чинов на положение беженцев) и справа (требования открытого принятия монархических лозунгов).
Весной 1922 г. Врангель, будучи сам убежденным монархистом, сделал ставку на объединение центристского характера (на базе Русского национального комитета в Париже). Но при этом он не уделил должного внимания попыткам сближения с некоторыми поддерживающими армию монархическими группами и отдельными лицами (в частности - с генералами А.С.Лукомским и П.Н.Красновым). Он недооценил наметившуюся тенденцию к организационному распаду и падению влияния левых и праволиберальных политических группировок в противовес набиравшему силу монархическому движению. В результате последнее развивалось в дальнейшем вопреки, а то и в противовес позиции главнокомандующего, который вынужденно оказывался, таким образом, в хвосте важнейших событий.
Эмигрантские авторы, особенно в последние несколько десятилетий, тоже не хотели акцентировать внимание на разноголосиях в рядах противников большевизма. По вполне понятной причине они стремились оставить в памяти новых поколений красочные портреты белых вождей и их сподвижников, в результате чего портреты эти не могли не терять многих своих ярких индивидуальных характеристик. Оставался в стороне вопрос: почему белая эмиграция повторила судьбу белого движения, не сумев объединить свои силы и стать реальной альтернативой большевистскому режиму? Несмотря на обилие публикаций, до сих пор не имеется адекватного представления также о масштабах, формах и методах работы советской агентуры по разложению русской эмиграции изнутри.
...Члены семьи генерала Врангеля были убеждены в том, что «интенсивный туберкулез» был на самом деле вызван искусственны путем, явился результатом проведенной большевистскими спецслужбами диверсии. В 1991-1992 гг. в российской печати появились мнения на этот счет детей барона: Елены Петровны фон Мейндорф и Петра Петровича Врангеля. Как известно, лечил П.Н.Врангеля русский врач Вейнерт, несколько раз приглашались авторитетные бельгийские специалисты. Трижды приезжал из Парижа и давний соратник по антибольшевистской борьбе, профессор медицины Иван Павлович Алексинский. По его мнению, «несомненно, сделано было все возможное», но у генерала «была какая-то тяжелая инфекция (грипп?), пробудивший скрытый туберкулез в верхушке левого легкого».
Болезнь была тяжелой, но весьма скоротечной. Как вспоминала мать генерала, баронесса М.Д.Врангель, это были «...тридцать восемь суток сплошного мученичества»... Его силы пожирала 40-градусная температура. Он метался, отдавал приказания, порывался встать. Призывал секретаря, делал распоряжения до мельчайших подробностей».
Многое казалось странным в этой неожиданной болезни, скосившей полного сил и здоровья 49-летнего человек.
По семейной версии, причиной всему было то, что накануне болезни в доме Врангелей провел несколько дней неизвестный им ранее человек - якобы брат состоявшего при генерале вестового Якова Юдихина. Этот «брат» (о наличии коего солдат ранее никогда не говорил) был матросом советского торгового судна, стоявшего в Антверпене.
Пока не удалось обнаружить ни истинных медицинских причин смертельной болезни главнокомандующего, ни отчета убийцы о проделанной работе, ни материалов о его награждении... Однако по множеству разнообразных, в большинстве своем уникальных документов удалось проследить истинную, а не приукрашенную историю борьбы генерала Врангеля на чужбине за Россию, за русскую армию, за сплочение национальной русской эмиграции - борьбы, которая, в конце концов, и привела его к преждевременной, трагической, насильственной смерти.
В 1989 году КГБ СССР официально признал, что его предшественники организовывали парижские похищения белых генералов Кутепова и Миллера, представив все это как «выдающиеся операции доблестной советской разведки»...
Так что версия о насильственной смерти Врангеля от рук сотрудников государственной безопасности кажется вполне правдоподобной.
